В 6
часов 20 минут утра, 29-го марта, особое
присутствие правительствующего
сената вышли в залу заседания, и г.
первоприсутствующий провозгласила
следующую резолюцию:
«По
указу его императорского величества,
правительствующий сенат, в особом
присутствии для суждения дел о
государственных преступлениях,
выслушав дело и прения сторон,
постановил подсудимых: крестьянина
Таврической губернии, Феодоссийского
уезда, Петровской волости, деревни
Николаевки, Андрея Иванова Желябова,
30-ти лет, дворянку Софью Львову
Перовскую, 27-ми лет; сына священника
Николая Иванова Кибальчича, 27-ми лет;
тихвинского мещанина Николая Иванова
Рысакова, 19-ти лет; мозырскую, Минской
губернии, мещанку Гесю Мирову
Гельфман, 26-ти лет, и крестьянина
Смоленской губернии, Сычевского уезда
Ивановской волости, деревни
Гаврилково, Тимофея Михайлова, 21-го
года, на основании ст. улож. о нак. 9, 13,
18, 139, 152, 241, 242, 243, 279 и 1459-й (по продолж. 1876
года), лишить всех прав состояния и
подвергнуть смертной казни чрез
повышение. Приговор сей относительно
дворянки Софьи Перовской, по
вступлении его в законную силу, прежде
обращения к исполнению, на основании
945-й ст. уст. угол. судопр., (на предмет
лишения ее, Перовской, дворянского
достоинства) представить чрез
министра юстиции на усмотрение его
императорского величества.
30-го
марта, в 4 часа пополудни, осужденным
по делу о злодейском покушении 1-го
марта был объявлен, в присутствии
сенатора А.И.Синицына и товарища
прокурора Н.В.Муравьева, при обер-секретаре
В.В.Попове, приговор особого
присутствия правительствующего
сената.
Приговор
По
указу Его Императорского Величества
Правительствующий Сенат в Особом
присутствии для суждения дел о
государственных преступлениях в
следующем составе:
Господин первоприсутствующий Э. Я.
Фукс.
Господа сенаторы: Н. Л. Биппен, Н. С.
Писарев, И. Н. Орлов, А. И. Синицын, А. А.
Бобринский, петергофский уездный
предводитель дворян барон М. А. Корф,
московский городской голова С. М.
Третьяков и волостной старшина А. А. Гелъкер.
При обер-секретаре В. В. Попове.
В присутствии исполняющего
обязанности прокурора при Особом
присутствии Правительствующего
Сената Н. В. Муравьеве:
Рассматривал дело о мещанине Николае
Рысакове, крестьянах: Андрее
Желябове, Тимофее Михайлове, сыне
священника Николае Кибальчиче,
дворянке Софье Перовской и
мещанке Гесе Гелъфман, преданных
суду Особого присутствия на основании
1032 и 1052 ст. Устава уголовного
судопроизводства, по прод. 1879 г., по
обвинению их в злодеянии, жертвою
коего пал в Бозе почивший Государь
Император Александр Николаевич, и в
других преступлениях.
1-го
марта 1881 года, в воскресенье, в начале
третьего часа пополудни, в С.-Петербурге
совершено было величайшее злодеяние,
поразившее Россию роковым ударом,
положившим безвременно предел
драгоценной жизни возлюбленного
монарха, благодетеля отечества
государя императора Александра
Николаевича. В тот день его
императорское величество изволил
присутствовать на разводе в
Михайловском манеже, посетил
Михайловкий дворец, откуда и
возвращался по Инженерной улице и
затем, направо из оной, по набережной
Екатерининского канала. Когда карета
государя в сопровождении обычного
конвоя, проезжала мимо сада
Михайловского дворца, на расстоянии
около 50-ти сажен от угла Инженерной
улицы, под лошадей кареты был брошен
разрывной снаряд. Взрывом этого
снаряда были ранены некоторые лица и
разрушена задняя стенка
императорской кареты, но сам государь
остался невредим. Человек, бросивший
снаряд, хотя и побежал по набережной
канала, по направлению к Невскому
проспекту, но в нескольких саженях был
задержан и назвался первоначально
мещанином Глазовым, а затем показал,
что он мещанин Рысаков. Между тем,
государь, приказав кучеру остановить
лошадей, изволил выйти из кареты и
направиться к задержанному
преступнику. Когда же его величество
возвращался к месту взрыва, по панели
канала, последовал второй взркв,
ужасным последствием которого было
нанесение государю крайне тяжелых ран
с раздроблением обеих ног ниже колен.
Венценосный страдалец был доставлен в
Зимний дворец почти уже в
бессознательном состоянии, и в тот же
день, в 3 часа 35 минут пополудни, в бозе
почил. По осмотру местности злодеяния
и по данным, обнаруженым дознанием
эксперты пришли к заключению, что
означенные взрывы были произведены
двумя брошенными снарядами,
заключенными в жестяныя оболочки и
состоявшими из ударного состава и
взрывчатаго вещества, количеством до
5-ти фунтов в каждом снаряде. На лицо,
бросившее к ногам почившего в
государя второй разрыной снаряд,
прямых указаний сначала не было.
Только крестьянин Петр Павлов при
первоначальном дознании показал, что
когда государь, отойдя от
задержанного Рысакова, направился по
панели канала, то неизвестный человек,
стоявший прислонившись к решетке
набережной, выждал приближения
государя на расстояние не более двух
аршин бросил что-то на панель, от чего
и последовал второй взрыв. Показание,
повторенное Павловым и на судебном
следствие, вполне подтвердилось
следующими данными: указанный
Павловым человек был поднят на месте в
бессознательном состоянии и по
доставлении в придворный госпиталь
конюошенного ведомства, умер там чрез
8 часов. По судебно-медицинскому
осмотру и вскрытию трупа этого лица,
на нем были множество поранений,
причиненных взрывом, который, по
мнению экспертов, и должен был
произойти в весьма близком
расстоянии, не далее как на три шага от
умершего. Этот человек, придя пред
смертью несколько в себя и ответив на
вопрос о своем имени—«не знаю»,
проживал, как обнаружено дознанием и
судебным следствием, по подложному
паспорту на имя виленскаго мещанина
Николая Степанова Ельникова, и между
своими соумышленниками назывался «Михаилом
Ивановичем» и "Котиком". Из свиты
и конвоя покойного государя при
означенных взрывах было ранено девять
человек, из которых один умер, а из
числа чинов полиции и посторонних лиц,
находившихся на месте злодеяния,
ранено десять, из которых чрез
несколько часов умер один.
Обстоятельства,
относящиеся до страшного злодеяния 1-го
марта, а равно и стоящие в
непосредственной с ним связи, как они
установлены судебным следствием,
ироизведенным по настоящему делу,
представляются в следующих чертах.
I
Некоторые
из лиц, принадлежащих к тайному oбществу,
называемому одними подсудимыми «русской
социально-революционной партией», а
другими партиею "Народной Воли"поставившему
себе задачею изменение и
ниспровержение, посредством
насильственного переворота,
существующего в России
государственного и общественного
строя, имели, в июне 1879 года, в городе
Липецке, съезд, в числе около 15-ти
человек, для программы партии и для
обсуждения дальнейших мер к
достижению целей их сообщества.
Результом такого совещания было
решение предпринять целый ряд
покушений на жизнь в бозе почившего
государя посредством взрывов
динамитом императорских поездов. В
съезде принимал участие подсудимый
Желябов, под именем Чернявскаго, и
затем он же, под именем Борисова,
принимал участие в сходках, в октябре
того же года, в городе Харькове, где
обсуждались вопросы о ближайших
способах последовательно о
осуществлении посягательств на жизнь
государя, о чем было решено: Желябову,
Тихонову и Окладскому, (последние двое
уже осуждены за это преступление
приговором с.-петербургского военно-окружного
суда, состоявшимся 31-го октября 1880
года) произвести взрыв близ города
Александровска, Екатеринославской
губернии, во время следования
императорского поезда по пути из
Крыма, а другим лицам произвести
таковой же взрыв близ гор. Одессы, в
случае, если государь император
изволит проследовать из Крыма в
Одессу.
С этою
целью Желябов прибыл, в октябре, 1879
года, в Александровск, назвавшись
ярославским купцом Черемисовым, под
предлогом устройства кожевенного
завода, и поселился вместе с
неизвестной женщиной, называвшей себя
его женой, в доме мещанина Бовенко. На
4-й версте от города, по пути к станции
Лозовой, преступниками были заложены
под шпалы железной дороги два медных
цилиндра с динамитом на таком
расстоянии один от другого, чтобы, по
показанию Желябова на судебном
следствии по настоящему делу, взрыв
мог обнять поезд с обоих концов, и к
ним прикреплена проволока, шедшая к
ближайшему цинковому листу, который, в
свою очередь, сообщался со вторым
листом, уложенным в нескольких
саженях от проезжей дороги. От сего
последнего листа медные проволоки
спускались по насыпи
железнодорожного пути и оврагу и
выходили на грунтовую дорогу, где и
должны были иметь соединение с
аппаратом, помещенным в телеге. Когда
же сделалось известным, что государь
император проследует через город
Александровск 18-го ноября, то утром в
этот день Тихонов, Желябов, Окладский
и Пресняков, поместив в телегу аппарат,
поехали к тому месту, где у них были
заложены медные проволоки, и здесь
Окладский, вынув из земли концы
проволоки, передал их Желябову. Как
только императорский поезд вышел со
станции, а несколько вагонов его
прошли то место, где была заложена
мина, Желябов сомкнул цепь, но взрыва нe
произошло и императорский поезд
проследовал благополучно. По
исследовании цилиндров, найденных под
шпалами, экперт нашел, что цилиндры
эти представляют собою две мины,
снаряженные магнезиальным динамитом
и снабженные электрическими запалами,
причем один цилидр сполна наполнен
динамитом, а другой только до половины.
II.
Одновременно
с этим подготовлялись взрывы
императорских поездов в Одессе и под
Москвою. Обстоятельства и
приготовления к взрыву на железной
дороге близ Одессы, насколько они
относятся, до лиц, преданных суду
особого присутствия, состоят в
следующем: подсудимый Николай
Кибальчич, предложив, весною 1879 года,
чрез Квятковского (казненный уже
государственный преступник), свои
услуги револющоной партии и полагая,
что ей придется, по его объяснению, на
ее борьбу с правительством прибегнуть
к таким веществам, как динамит,
решился изучить приготовление
взрывчатых веществ и для того
перечитал все, что мог достать по
литературе этого предмета. Затем,
когда ему удалось у себя в комнате
добыть небольшое количество
нитроглицерина, он убедился в
возможности приготовлять как это
вещество, так равно динамит и гремучий
студень домашними средствами и с того
времени постоянно участвовал в
приготовлении для партии взрывчатых
веществ. После Липецкого съезда он,
Кибальчич, поселился в Одессе, под
именем коллежского регистратора
Максима Петрова Иваницкого с женою
Елизаветою. Получая сведения о всех
покушениях на жизнь государя
императора, предпринятых осенью 1879
года, Кибальчич принимал деятельное
участие в приготовлениях к взрыву
императорского поезда близ Одессы,
причем имел у себя все материалы,
необходимые для взрыва. С этою целью
он отдал в магазин Левенталя для
починки спираль Румкорфа, а когда
починка была исправлена
неудовлетворительно, купил новую
спираль в магазине Розенталя. Когда же
узнал, что государь на обратном пути
из Крыма не поедет чрез Одессу, счел
нужным отвезти одну из спиралей в
город Александровск, где имевшаяся у
сообщников его спираль была в
неудовлеворительном виде.
III.
19-го
ноября 1879 года, в одиннадцатом часу
вечера, на третьей версте от
московской станции Московско-Курской
железной дороги, во время следования в
Москву поезда с императорскою свитою,
был произведен взрыв полотна железной
дороги, вследствие чего произошло
крушение поезда, в котором
злоумышленники предполагали
присутствие в бозе почившего государя.
Входившие в состав этого поезда два
паровоза и первый багажный вагон
оторвались, один багажный вагон
перевернулся вверх колесами и восемь
вагонов сошли с рельсов с более или
менее значительными повреждениями, но
при этом ни лица, следовавшие на
поезде, ни посторонние лица не понесли
никаких повреждений. При осмотре
места взрыва было обнаружено, что он
произведен посредством мины,
заложенной под полотно железной
дороги и проведенной из нижнего этажа
дома, расположенного в 20-ти сажени от
железнодорожного пути и купленного
незадолго перед тем личностью
именовавшеюся саратовским мещанином
Сухоруковым. Из нижнего этажа этого
дома была выведена, имевшая вид
трехгранной призмы, галерея, обшитая в
основании и по бокам досками. При
осмотре упомянутого дома оказалось,
что взрыв произведен при посредстве
спирали Румкорфа, находившейся в
сундуке, стоявшем в верхнем этаже, от
гавальнической батареи помещенной в
сарае. Два проводника, покрытые слоем
земли, шли от батареи по двору у стены
дома и затем поднимались по плинтусам
во второй этаж, где они, соединившись
со спиралью Румкорфа, спускались по
стене в нижний этаж дома и затем
вступали в галерею, ведущую к мине,
заложенной на глубине около двух
сажен под рельсами. Около батареи в
сарае имелось отверстие, через
которое можно было наблюдать за
железнодорожным путем. По заключению
экспертов, на устройство означенного
подкопа потребовалось не менее 20-ти
дней, причем работа эта, по их мнению,
производилась не менее чем двумя, а
скорее, и большим числом лиц. Самый
взрыв был произведен одним из
взрывчатых составить, относящихся к
группе, содержащих в себе
нитроглицерин. Помянутый Сухоруков
появился в Москве в первых числах
сентября 1879 года с женщиною,
именовавшеюся его женою, и 13-го
сентября приобрел покупкою дом у
мещанина Кононова; 19-го сентября
переехал в этот дом и, удалив оттуда
жильцов, под предлогом необходимых в
доме переделок, приступил, как он
объяснил, к вырытию в нижнем этаже
дома погребной ямы. .После того, окна
нижнего этажа были наглухо заколочены,
двери заперты, а в дом были привезены
доски и железные трубы, найденные,
впоследствии в минной галерее.
Сухоруков оставался в Москве вместе с
жившею с ним женщиною до взрыва
императорскаго поезда, а вслед за
взрывом оба они скрылись. По
подложному паспорту на имя Сухорукова
проживал архангельский мещанин Лев
Николаев Гартман, скрывающийся в
настоящее время за границей.
Проживавшая же с Гартманом женщина,
именовавшая себя его женою, была
дворянка Софья Львова Перовская. В
устройстве подкопа и мины принимали
участие, между прочим, Гартман и Софья
Перовская. Сообщниками этого
преступления было решено, что для
самого производства взрыва должны
остаться в доме Сухорукова — Ширяев и
Перовская, а остальные участники
должны выехать оттуда накануне
прибытия в Москву императорского
поезда. Перовской было поручено
наблюдать у полотна железной дороги
за приближением поезда и дать знать о
его приближении, а Ширяеву сомкнуть
цепь по сигналу, данному Перовской.
Перед самым проездом государя
состоявшееся у них решение о
распределении занятий при взрыве было
изменено, причем вместо него, Ширяева,
в доме остались для производства
взрыва Гартман и Перовская.
IV.
Преступная
деятельность упомянутого выше
тайного сообщества и после того не
прекращалась, и одни из его членов
переселившись в С.-Петербург,
продолжали здесь составлять новые
планы для дальнейших посягательств на
жизнь в бозе почившаго императора. В
печатных объявлениях от так
называемаго «Исполнительного
Комитета», появлявшихся после каждого
из означенных покушений, а равно и
после взрыва в Зимнем дворце 5-го
февраля 1880 года, злоумышленники не
только признавали их совершение делом
своей партии, но и дерзостно бросали в
лицо русского народа заявление о
намерении своем продолжать свою
злодейскую деятельность. Кибальчич
прибыл в С.-Петербург в декабре 1879 года
и проживал под именем Агаческулова,
сперва по Забалканскому проспекту, в
доме № 10-й, в Серапинской
гостиннице, после по Подольской улице,
дом № 11-й, с неизвестною женщиною,
называвшеюся его женою, где у него в
квартире помещалась и тайная
типография, по Невскому проспекту, в
доме № 124-й, и, наконец, в конце
января 1881 года, под именем
аккерманского мещанина Николая
Ланского, по Лиговке, в доме № 83-й, в
квартире № 2-й. Перовская, под именем
вдовы землемера Лидии Антоновой
Войновой, с осени 1879 года проживала в
Петербургской части, 1-го участка, на
углу Большой и Малой Белозерской улиц,
в доме № 32-й— 4-й, вместе с женщиною,
называвшеюся дочерью священника
Ольгою Сипович (еще не разысканною), а
в июне1880 года переехала в дом № 17-й—18-й,
по 1-й роте Измайловского полка, где с
октября того же года, по отъезде
Сипович, поселился и Желябов, под
именем брата Войновой, Николая
Слатвинского. Независимо от этого,
обнаружены и особые квартиры,
долженствовавшие служить общим целям
сообщества, называемые подсудимыми «конспиративными»,
по Большой Подъяческой улице - дом № 37-й,
где изготовлялся динамит, в чем
непосредственное участие принимал
Кибальчич; по Троицкому переулку, дом
№ 27-й—1-й, кв. № 25-й, где до 17-го февраля
1881 года проживал неизвестный человек,
называвшийся московским мещанином
Андреем Николаевым, с женою
Елизаветою Андреевою, оказавшеюся
Гельфман, и по Тележной улице, дом № 5-й,
кв. № 5-й, где, по переезде из Троицкого
переулка, проживала та же Гельфман
вместе с осужденным в государственном
преступлении Саблиным под именем
супруугов Фесенко-Навроцких.
Новое
посягательство на священную особу
государя императора Александра
Николаевича злоумышленники решили
осуществить посредством мины под
Малой Садовой и метательных
взрывчатых снарядов. Желябов, умыслив
это злодеяние, согласил на совершение
оного Рысакова, Михайлова, лицо,
называемое Михаилом Ивановичем, и
другях и распоряжался
приготовительными их к этому
злодеянию действиями. Другие
злоумышленники, между ними и Желябов,
принимавший непосредственное участие
в земляных работах, устроили мину;
Кибальчич занялся изготовлением
метательных снарядов; Перовская
образовала постоянное наблюдение за
выездами государя, в чем принимали
участие Рысаков, «Михаил Иванович» и
другие лица. Помяяутыя лица сходились
для совещаний о приготовлениях к
злодеянию 1-го марта преимущественно в
квартире в Тележной улице,
предназначенной исключительно для
подготовления к цареубийству,
хозяевами которой были Гельфман и
Саблин, под именем жены и мужа Фесенко-Навроцких.
Эту квартиру посещали Желябов,
Рысаков, Перовская, называвшийся «Михаилом
Ивановичем», Михайлов и Кибальчич,
который, по принесенным им образцам,
объяснял устройство метательных
снарядов. 28-го февраля Рысаков,
Кибальчич, Михайлов и «Михаил
Иванович» ходили за город, в пустынное
место, пробовать образец снаряда. Хотя
Желябов и был арестован 27-го февраля,
тем не менее, участники задуманного
злодеяния, в числе их Рысаков,
помянутый «Михаил Иванович» и
Михайлов, собрались, согласно
состоявшемуся уговору, 1-го марта, в 9
часов утра, на квартире в Тележной
улице, куда вскоре прибыли Перовская и
Кибальчич, принесшие каждый по два
метательных снаряда, изготовленных
последними в ночь на 1-е марта.
Перовская начертила на конверте план
местности, обозначив на нем пункты для
каждого из участников, и дала всем
указания для совершения злодеяния.
Указания
эти состояли в следующем: при проезде
государя в Михайловский манеж по
Малой Садовой, должен был произойти
взрыв мины; но на случай неудачного
взрыва, на обоих концах Малой Садовой
должны были находиться лица,
вооруженные метательными снарядами,
которыми и были снабжены: Рысаков.,
прозывавшийся «Михаилом Ивановичем»
и двое других лиц. Если же государь не
последует по Малой Садовой, то
метальщикам, по условленному с
Перовскою сигналу, следовало идти на
Екатерининский канал и там ждать
возвращения государя в Зимний дворец
после обычного посещения им
Михайловского дворца. Когда же
оказалось, что его величество, не
проехав по Малой Садовой и, таким
образом, благополучно миновав
устроенный на ней подкоп с миной,
направился из манежа в Михайловский
дворец, Перовская находившаяся все
время вблизи для наблюдения за
направлением пути государя, подала на
Михайловской улице лицам, имевшим
снаряды, условленный знак,
показывавший, что они должны идти для
действий на Екатерининский канал, где
и произошло то роковое событие,
которое оплакивает ныне русский народ.
V.
Рысаков,
как упомянуто выше, был схвачен на
месте злодеяния. Прозывавшийся "Михаилом
Ивановичем" (он же «Котик» и
Ельников) умер от ран, полученных при
взрыве брошенного им второго снаряда.
Желябов задержан был еще 27-го февраля.
В квартире, где проживал Желябов, под
именем Слатвинского, вместе с
женщиной, именовавшею себя Лидиею
Войновою, был произведен обыск, при
котором, кроме разных принадлежностей
химических опытов, могущих служить и
для приготовления взрывчатых веществ,
были найдены, между прочим, четыре
жестянки с остатками черного вещества,
а также две каучуковые красные трубки.
По заключению экспертов, означенное
вещество оказалось черным динамитом,
а каучуковые трубки подобными тем,
которые были употреблены при
устройстве метательных взрывчатых
снарядов. Женщина же, проживавшая
вместе с Желябовым, под именем
Войновой, и скрывшаяся из
вышеуказанной квартиры на другой же
день его ареста, 28-го февраля, вечером,
была задержана лишь 10-го марта и
оказалась дворянкою Софьей Львовой
Перовскою. По обыску у нея были, между
прочим, найдены печатные прокламации
по поводу злодеяния 1-го марта.
VI.
Вследствие
сведений, полученных при производстве
расследования по настоящему делу, о
том, что по Тележной улице, в доме № 5-й,
находится квартира, в которой
собирались злоумышленники и
производились приготовления к
злодеянию 1-го марта, в означенной
квартире № 5-й сделан был в ночь на 3-е
марта внезапный обыск. При объявлении
должностными лицам, явившимися на
обыск, о их прибытии лицу, спросившему
их о том чрез запертую наружную дверь
квартиры, в этой последней
послышалось несколько выстрелов, и
затем женщина отперла дверь, чрез
которую должностные лица и проникли в
квартиру. В первой комнате они нашли
лежащим на полу окровавленным, только
что, по-видимому, застрелившегося
человека. Не выходя из
бессознательного состояния,
неизвестный вскоре умер. По осмотру
домовой книги, оказалось, что он
проживал в квартире № 5-й, вместе с
упомянутой задержанной в ней женщиной,
под именем супругов Фесенко-Навроцких,
по подложному паспорту.
Застрелившийся мужчина был дворянин
Николай Алексеев Саблин, а женщина
оказалась мозырскою мещанкою Гесею
Мировою Гельфман. Последняя, в виду
предстоявшегo обыска, предупредила,
что со многими находящими в ее
квартире вещами следует обращаться
крайне осторожно, так как они
наполнены взрывчатыми веществами. По
обыску в означенной квартире, найдены
вещественные доказательства, имеющие
непосредственную связь с злодейским
деянием 1-го марта, в числе них: 1) две
жестянки с метательными снарядами,
взрывающимися от удара при падении,
заключающими в себе взрывчатый
аппарат по системе особых
сообщающихся друг с другом частей
снарядов; 2) небольшая деревянная
призма, представляющая, по
предположению эксперта, часть модели
метательного снаряда; 3) план г. С.-Петербурга
с карандашными отметками, в виде
неправильных кругов на здании Зимнего
дворца и со слабыми карандашными же
линиями, проведенными от здания
Михайловского манежа по Инженерной
улице, по зданиям Михайловского
дворца и по Екатерининскому каналу, и
4)сделанный карандашом на обороте
конверта план без соблюдения масштаба,
представляющий, по сличению его с
планом города C.- Петербурга, сходство
с местностью между Екатерининским
каналом, Невским проспектом,
Михайловским дворцом и Караванной
улицей, с обозначением Михайловского
манежа, Инженерной улицы и Малой
Садовой. На плане этом, между прочим,
имеются знаки на Екатерининском
канале, Манежной площади и круг
посреди Малой Садовой. 3-го марта,
утром, вскоре после вышеупомянутого
обыска, когда в квартире той были
оставлены чины полиции для задержания
лиц, имеющих туда придти, явился
человек и, поднимаясь по лестнице во
второй этаж, где находилась
означенная квартира, был встречен
дворником Сергеевым. На вопрос
последнего: «куда он идет?»
неизвестный, спросив какого-то кучера,
указал на квартиру № 12-й, которая была
не занята, вследствие чего был
приглашен на квартиру № 5-й, где и
задержан. Когда же было приступлено к
производству у него обыска, то он,
выхватив из кармана револьвер, сделал
шесть выстрелов в задержавших eго
полицейских чинов, причем нанес
городовому Денисову опасную рану, а
помощнику пристава 1-го участка,
Александро-Невской части, Слуцкому,
контузию. Означенный человек оказался
крестьянином Тимофеем Михайловым,
проживающим под именем черниговского
мещанина Сергея Лапина.
VI
4-го
марта 1881 г., вследствие заявления
дворников дома графа Менгдена,
находящегося на углу Малой Садовой и
Невского проспекта, о том, что
содержатель сырной лавки в подвальном
этаже того же дома крестьянин Евдоким
Ермолаев Кобозев скрылся вместе с
женою своей Еленою Федоровою, а в
самой лавке найдена земля и разные
орудия землекопания, произведен был
осмотр означенной лавки, причём из
жилья, смежного с лавкою, под
ближайшим к ней окном, был обнаружен
подкоп под улицу Малую Садовую: в
самой лавке, на прилавке, разложены
сыры; в стоявших здесь же бочке и в
кадке, под соломою и за деревянной
обшивкою нижней части задней и
боковых стен, а равно в смежном жилье и
подвалах сложена земля и в разных
местах разбросаны землекопательные и
минные инструменты. В жилье стена
под окном пробита, и в ней открывается
отверстие, ведущее в минную галерею,
обложенную внутри досками и
простирающуюся на две с лишком сажени
до средины улицы. В отверстии
оказалась склянка с жидкостью для
заряжения гальванической батареи,
элементы которой найдены тут же в
корзинке, а от батареи шли по мине
проводы, оканчивавшиеся снарядом,
состоявшим из черного динамита,
количеством около двух пудов, капсюли
с гремучей ртутью и шашки пироксилина,
пропитанного нитроглицерином. Такое
устройство снаряда, по отзыву
экспертов, вполне обеспечивало взрыв,
от которого должна была образоваться
среди улицы воронка в 2 1/2 сажен в
диаметре, а в соседних домах были бы
вышиблены оконные рамы и, вероятно,
обвалились бы печи и потолки.
Следствием обнаружено, что называвшие
себя супругами Кобозевыми наняли
лавку в доме графа Менгден в декабре
1880 года, и, переехав в январе
настоящего года, открыли торговлю
сыром при такой обстановке, которая
скоро обратила на себя внимание
многих, как несоответствовавшая
свойствам, образу жизни и внешности
обыкновенной торговли и обыкновенных
торговцев.
Обсудив
изложенные обстоятельства дела и
предъявленные против подсудимых
обвинения, Особое присутствие
останавливается прежде всего на
обвинении всех их в принадлежности к
тайному сообществу, имевшему целью
ниспровержение посредством
насильственного переворота
существующего в Империи
государственного и общественного
строя и предпринявшему с сею целью ряд
посягательств на жизнь Священной
Особы Государя Императора Александра
Николаевича, убийств и покушений на
убийство должностных лиц и
вооруженных сопротивлений законным
властям, и в этом отношении находит,
что самими подсудимыми Желябовым,
Кибальчичем и Перовской дерзостно
провозглашаются не только
принадлежность их к такому сообществу,
именуемому или “Социально-революционной
партией”, или партией “Народная воля”
и, в частности, “террористическим
отделом”, но и все злодеяния,
совершенные ими, выставляются
заслугою их перед этим сообществом;
что подсудимая Гельфман также
заявляет о своей принадлежности к
этому сообществу, и что хотя
подсудимые Рысаков и Тимофей Михайлов,
сознаваясь в принадлежности к особому,
организованному Желябовым и им
направленному тайному сообществу, и
дают отличные от прочих подсудимых
объяснения как о целях этого
сообщества, так и о средствах,
применяемых оным для достижения этих
целей, но объяснения эти не
заслуживают уважения, и по
удостоверенным данным о близких
связях Рысакова и Михайлова с прочими
подсудимыми и по прочим
обстоятельствам дела Особое
присутствие приходит к убеждению о
принадлежности и их, Рысакова и
Михайлова, к тому же сообществу,
преступными принципами которого
руководились и прочие подсудимые.
Переходя к обвинению подсудимых в
страшном злодеянии 1 марта, Особое
присутствие находит, что, независимо
от сознания самих подсудимых, всеми
несомненными данными дела все они
вместе изобличаются в
предварительном как между собой, так и
с другими обнаруженными (застрелившийся
Саблин и умерший 1 марта человек,
проживавший под ложным именем
Ельникова) и необнаруженными по делу
лицами, соглашении лишить жизни
Государя Императора Александра
Николаевича 1 сего марта, имевшем
своим ужасным последствием
причинение Его Императорскому
Величеству посредством метательного
снаряда тяжких ран и затем
страдальческую кончину Его
Величества. Что же касается до
различного соучастия подсудимых в
приведении этого соглашения в
исполнение, то оказываются виновными:
1. Желябов — в том, что, умыслив это
посягательство на священную жизнь
монарха, согласил на него Рысакова и
других лиц, руководил
приготовительными их действиями до
своего ареста (27 февраля 1881 г.), сводя
их для совещания об этом между собой
на особо предназначенных для подобных
сходок квартирах, и принял
непосредственное участие в земляных
работах по устройству подкопа,
проведенного из подвальной лавки под
Малую Садовую улицу, со снарядом для
взрыва полотна улицы при проезде
государя.
2. Перовская — в том, что руководила
действиями исполнителей и самым
совершением злодеяния, именно:
устроила перед тем постоянное
наблюдение за выездами Его
Императорского Величества, а 1 марта
принесла в подготовленную для
собрания соучастников квартиру два
предназначенных для сего злодеяния
взрывчатых метательных снаряда и,
зная о вышеупомянутом подкопе на
Малой Садовой, начертила план
местности и, передав принесенные ею
два метательных снаряда собравшимся в
означенной квартире злоумышленникам,
указала каждому из них пункт и затем
на Михайловской улице подала знак, по
которому злоумышленники должны были
идти на Екатерининский канал и здесь
ожидать проезда государя для
приведения своего умысла в исполнение.
3. Кибальчич—в том, что техническими
указаниями и приготовлениями запала
для взрыва принял участие в
устройстве подкопа под Малой Садовой
улице, а затем изготовил и приспособил
четыре метательных снаряда, одним из
которых был произведен тот взрыв,
который повлек за собой кончину Его
Величества.
4. Рысаков — в том, что бросил под
карету государя первый метательный
взрывчатый снаряд, произведший под
той каретой взрыв.
5. Гельфман — в том, что заведовала в
качестве хозяйки квартирами, которые
служили для сбора злоумышленников, в
которых происходили с ведома ее,
Гельфман, совещания о
приготовлявшемся злодеянии и в одну
из которых, с ее же ведома, были 1 марта
принесены взрывчатые метательные
снаряды, предназначенные для
злодеяния.
6. Михайлов—в том, что участвовал в
приготовительных к злодеянию 1 марта
действиях, предварительно накануне
оного пробой предназначавшегося для
злодеяния метательного взрывчатого
снаряда.
Затем, по предъявленным против
подсудимых Желябова, Кибальчича и
Перовской обвинениям в других
посягательствах на Священную Особу
Государя Императора Александра
Николаевича, они, по несомненным
обстоятельствам дела, в связи и с их
собственным сознанием, должны быть
признаны виновными: Желябов
— в устройстве вместе с другими
лицами в ноябре 1879 года под полотном
железной дороги близ города
Александровска мины для взорвания
динамитом поезда, в котором изволил
находиться Его Императорское
Величество, причем при проходе 18
ноября означенного поезда он, Желябов,
сомкнул проведенные через мину
проводники гальванического тока, но
взрыва не последовало по
обстоятельствам, от Желябова не
зависящим; Кибальчич — в принятии
участия в приготовлениях как к взрыву
императорского поезда на Одесской
железной дороге близ Одессы в том же
ноябре 1879 года, хранением у себя всех
нужных для сего снарядов и
приобретением и приспособлением
спиралей Румкорфа, так и к означенному
выше взрыву 18 ноября 1879 года близ
города Александровска, посредством
доставления Желябову необходимой для
совершения этого преступления
спирали Румкорфа; Перовская — в
принятии по соглашению с другими
лицами непосредственного участия в
приготовлениях к взрыву полотна
Московско-Курской железной дороги,
близ Москвы, при проезде
императорского поезда, во время
какового прохождения 19 ноября 1879 года
наблюдала за прибытием означенного
поезда и подала лицу, имевшему
произвести взрыв, сигнал, по которому
взрыв действительно и последовал, не
причинив, однако же, по
обстоятельствам, от нее, Перовской, не
зависевшим, никакого вреда лицам, в
поезде находившимся. Наконец, Тимофей
Михайлов, по показаниям свидетелей
и другим обстоятельствам дела, должен
быть признан виновным в том, что при
задержании его 3 марта 1881 г. в квартире
№ 5 дома № 5 по Тележной улице
умышленно, с целью лишить жизни кого-либо
из задержавших его лиц, сделал в них
шесть выстрелов из револьвера, чем
причинил опасную рану городовому
Ефиму Денисову и контузию помощнику
пристава Слуцкому.
Законные
последствия установленных, таким
образом, фактов виновности подсудимых
должны быть следующие:
1)за
принадлежность к означенному выше
тайному обществу и за злоумышленное
соучастие в посягательствах на
Священную Особу Государя Императора
подсудимые, на основ. 241, 242, 243 и 249 ст.
Уложения о наказаниях, должны
подлежать лишению всех прав состояния
и смертной казни, вид которой
определяется судом (18 ст. Уложения);
2)
тому же наказанию должен подлежать и
подсудимый Рысаков, несмотря на его
несовершеннолетие, по точной силе 139
ст. Уложения, на основании которой
несовершеннолетние, от 14 до 21 года, за
учинение преступлений, влекущих за
собой лишение всех прав состояния,
подвергаются тем же наказаниям, как и
совершеннолетние, с сокращением лишь
срока каторжных работ, если они
подлежат таковым;
3)
что вооруженное сопротивление,
оказанное Тимофеем Михайловым при
задержании его 3 марта 1881 года, должно
быть подведено под действие 1459 ст.
Уложения, по прод. 1876 года.
Посему
Особое присутствие
Правительствующего Сената определяет
— подсудимых: крестьянина
Таврической губ., Феодосийского уезда,
Петровской волости, дер. Николаевки Андрея
Ивановича Желябова, 30-ти лет;
дворянку Софью Львовну Перовскую, 27-ми
лет; сына священника Николая
Ивановича Кибальчича, 27-ми лет;
тихвинского мещанина Николая
Ивановича Рысако-ва, 19-ти лет;
мозырскую, Минской губ., мещанку Гесю
Мироновну Гельфман, 26-ти лет, и
крестьянина Смоленской губ.,
Сычевского уезда, Ивановской волости,
дер. Гаврилкова Тимофея Михайлова, 21-го
года, на основании ст. Уложения о
наказаниях 9, 13, 18, 139, 152, 241, 242, 243, 249 и 1459 (по
прод. 1876 г.), лишить всех прав состояния
и подвергнуть смертной казни через
повешение. Приговор сей относительно
дворянки Софьи Перовской, по
вступлении его в законную силу, прежде
обращения к исполнению, на основании 45
ст. Устава уголовного
судопроизводства, представить через
министра юстиции на усмотрение Его
Императорского Величества.
Сенатор
А. И. Синицын, объяснив осужденным
порядок обжалования настоящего
приговора, объявил, что Особое
присутствие Правительствующего
Сената определило для принесения
кассационных жалоб суточный срок,
истекающий 31 марта в 5 часов пополудни.
31
марта, в пять часов пополудни, истек
суточный срок, определенный
осужденным Особым присутствием
Правительствующего Сената по делу о
злодеянии 1 марта на обжалование
состоявшегося о них приговора.
В
течение означенного срока
кассационных жалоб осужденными
принесено не было, но двумя из них —
Рысаковым и Михайловым — поданы были
всеподданнейшие на имя Государя
Императора просьбы о помиловании,
предложенные на точном основании ст.
1069 Устава уголовного
судопроизводства ч. 2 т. XV (изд. 1876 года)
Особому присутствию
Правительствующего Сената. Особое
присутствие нашло, что хотя из
несомненных данных дела
усматривается, что Рысаков имеет от
роду 19 лет, что в прошлом, весьма
близком к совершению злодеяния 1 марта,
он был безупречного поведения,
усердно занимался учением и не был
заражен преступными мыслями, что в
последнее время он подпал под сильное
влияние одного из главных виновных по
настоящему делу, Желябова, что
Михайлов, недавно достигший 21 года,
стоит на низкой степени умственного и
нравственного развития и не мог
вполне сознавать всех преступных
целей, преследовавшихся тайным
сообществом, к которому он примкнул,
тем не менее все изложенные
обстоятельства могли бы иметь
значение и быть приняты судом в
соображение по всякому иному
преступлению, но не по злодеянию,
жертвою коего пал в Бозе почивший
император. Закон (241 ст. Уложения о
наказаниях), карающий одинаково всех
участников злоумышления и
преступного действия против жизни
Государя Императора, и даже только
умысливших оные, не допускает между
ними никакого различия. Злодеяние,
лишившее отечество его венценосного
вождя, всю жизнь свою посвящавшего
заботам о благе государства и
благополучии его верноподданных, так
противоестественно, так ужасно,
омрачило русскую землю таким
потрясающим горем, так неслыханно
в летописях русского народа, что и
самая малая доля участия в таком
злодеянии должна в убеждении русского
суда стоять выше величайших злодеяний
на земле. Посему, считая невозможным,
при исполнении возложенной на него ст.
1069 Устава уголовного
судопроизводства (изд. 1876 года)
обязанности, воспользоваться
представляющимися по делу данными,
имеющими в общем смысле значение
уменьшающих вину обстоятельств,
Присутствие Правительствующего
Сената полагало, что всеподданнейшие
просьбы Рысакова и Михайлова о
помиловании представляются не
заслуживающими уважения.
По всеподданнейшему о сем докладу
министра юстиции Государь Император
высочайше повелеть соизволил:
поступить сообразно заключению
Особого присутствия.
Затем Особое присутствие,
определением, состоявшимся 1 апреля,
признав, что приговор его
относительно всех осужденных вступил
в законную силу, постановило обратить
оный к исполнению. Вслед за сим,
исполняющий обязанность прокурора
довел, на основании 955 и 2 п. 959 ст.
Устава уголовного судопроизводства т.
XV ч. II Свода законов (изд. 1876 года), до
сведения Правительствующего Сената,
что вследствие заявления осужденной
Геси Гельфман оеебеременности,
она была освидетельствована 31 марта в
присутствии лица прокурорского
надзора и петербургского
градоначальника врачами-экспертами:
директором Повивального института
Баландиным, экстраординарным
профессором Медико-хирургической
академии Славянским, доцентом той
академии Сутугиным и доктором дома
предварительного заключения
Гарфинкелем, и признана находящеюся в
состоянии беременности на четвертом
лунном месяце. В разрешение
помянутого затруднения, встреченного
прокурором при исполнении приговора,
Особое присутствие постановило, на
основании 2 ч. т. XV (изд. 1876 года) Устава
уголовного судопроизводства 959 п. 2 и
ввиду законов о судопроизводстве по
делам о преступлениях и проступках ст.
518, исполнение над Гельфман
состоявшегося 26-29 минувшего марта
приговора Особого присутствия
отложить.
Копии с указанных определений
переданы в 8 часов вечера того же 1
апреля прокурору Судебной палаты,
которым и препровождены в 11 часов
вечера петербургскому
градоначальнику для надлежащих с его
стороны распоряжений.
По
указу Его Императорского Величества
Правительствующий Сенат в Особом
присутствии для суждения дел о
государственных преступлениях в
следующем составе: