Э.А.Серебряков:
"...Когда наш отряд пришел в Либаву, я,
сойдя на берег, отправился повидать своего
старого товарища, лейтенанта Петра Осиповича
Серебренникова, впоследствии командира «Бородина»,
погибшего со своим кораблем в Цусимском бою, Во
время разговора с ним я передал ему о наших
сношениях с революционерами. Он отнесся к этому
весьма сочувственно и сообщил мне, что у него
также есть знакомства в революционной среде, что
ему не раз приходилось оказывать им услуги,
благодаря его службе на таможенной флотилии. Еще
не далее, как этим летом, он с одним
артиллерийским офицером перевезли ночью на
лодке из Либавы в Мемель двух нелегальных,
желавших скрыться за границу."
В годы русско-японской войны капитан 1-го
ранга,командир одного из лучших, новейших и
мощных судов в составе русской эскадры под
Цусимой броненосца «Бородино». Вместе с «Орлом»,
входил в пятерку кораблей, составлявших ударный
кулак эскадры, наряду с броненосцами «Суворов»,
«Александр III» и «Ослябя».
П.О.Серебренников, 28 февраля 1905 г., Мадагаскар: "Говорят, что мы скоро уходим во Владивосток. Наверно, неправда. Идти туда после падения Артура, идти в том составе, что мы имеем, нельзя, бессмысленно; да мы, я в этом уверен, и не пойдем, даже соединившись с 3-м отрядом. После сдачи Мукдена, что принесли нам сегодня французские телеграммы, идти мы не можем; этого не должно быть, " противном случае это будет роковая ошибка..."
А.С.Новиков-Прибой:
""Бородино" почти ежедневно
получал выговоры сигналами. В глазах адмирала
Рожественского это был самый неисправный
корабль во всей эскадре. Раздражало командующего
и то, что: командир броненосца, капитан 1-го ранга
Серебренников, был самостоятельным офицером, и
то, что в молодости своей он, как и командир
"Орла", был захвачен революционными идеями и
даже сидел в тюрьме.
- Безмозглый нигилист. Ему командовать только
чухонской лайбой, а не броненосцем, - говорил о
нем адмирал.
Совсем иначе относилась к своему командиру
команда. Он понимал ее, умел подойти к ней
по-человечески, вникал в ее нужды. Не в пример
другим кораблям, матросы его были и одеты лучше,
и накормлены более сытно. На библиотеку для них,
уходя из России, он потратил не только
экономические суммы, но и доложил из своих
собственных денег. Он сам раздавал им газеты,
какие получались во время плавания. А в той
мрачной жизни, какая царила на всей эскадре, и
этого было достаточно, чтобы овладеть любовью
команды. Поэтому и служба на "Бородине" была
налажена лучше, чем на других кораблях"
В бою под Цусимой броненосец «Бородино» возглавил русскую эскадру, после того как вышел из строя флагманский корабль «Суворов». Три с половиной часа шел он на прорыв во Владивосток, отбиваясь от яростных атак японских судов, пока не запылал под огнем врага, как факел.
Сам
Серебренников был тяжело ранен (ему повредило
шею и оторвало кисть левой руки) еще до того, как
настал последний час его корабля. Но даже на
операционном столе он «ни на минуту не терял
сознания и все время отдавал распоряжения,
интересуясь ходом боя и ободряя команду».
К концу дня 14 мая броненосец «Бородино»
опрокинулся килем вверх, и вся его команда — 900
человек — вместе с командиром погибла.
А.С.Новиков-Прибой:
"Вдова Серебренникова, когда узнала,
что я - автор очерка, пригласила меня в роскошный
зал. Она благодарила меня, что я дал о ее муже
хороший отзыв. Я на это ответил:
-Ваш покойный муж был знающий командир и
прекрасный человек. Команда очень любила его.
Говоря так, я нисколько не льстил ей. Он
действительно был таков. В молодости он
сочувствовал народникам, и это не прошло
бесследно.